На-ко вот, возьми.
– Спасибо, бабушка, – вновь поклонился Демьян, – А что это?
– А это тебе оберег, на всякой случай, – ответила бабка Вужиха, – Время нынче двоякое, недоброе. Ежели чего, в рот его поклади – никакая нечисть тебя и не возьмёт.
– Ишь чо, – подивился Демьян, – А что же это за корешок такой? На вид неказистый какой-то.
– Ты зато больно казистый, – съязвила бабка, которую не зря на селе звали Вужихою, – Он можа и неказист, да зато шибко пользителен. Да дай-то Бог, чтобы не пригодился.
– Спасибо, бабушка, ну я пойду, тороплюсь я, – откланялся Демьян.
– Ступай-ступай, – махнула рукой Вужиха, – Работы ишшо полно до ночи. А ужо смеркатся.
Она подняла глаза и поглядела на небо, а затем поковыляла в хату, что-то бормоча себе под нос.
Демьян сунул бабкин подарочек в карман рубахи и поспешил своей дорогой.
Круглая полная луна выкатилась на небосвод. Сладким дурманом с садов заволокло кругом. Плескалась внизу под горою река. Жаркие костры горели на её берегу вокруг высокого Майского дерева, рядом с которым собралась молодёжь. Глаза Демьяна взволнованно выискивали среди толпы ту самую, единственную, ненаглядную – Яринку. Да вот же она, стоит с подружками, смеётся в голос, а на шейке – его бусы красные.
– Надела-таки! – сердце Демьяна подпрыгнуло от радости, и он поспешил к девушкам.
– Яринка! – позвал он и протянул ей руку.
Она, смущаясь, подала в ответ свою. Подружки зашептались, захихикали.
Демьян же не отводил глаз от любимой – в пляшущих отблесках костров глаза её блестели, как звёзды, чёрные волосы отражали свет, как вороново крыло, сладко пахло от неё травами и молоком, красный сарафан и белая рубаха подчёркивали точёную фигурку её. Заиграла музыка, и все пустились в пляс, долго продолжались танцы, после стали играть, через костры прыгать, хоровод водить, а как дело к полуночи подошло, собрались девки в луга идти, за травами да кореньями.
– И я с тобой, – прошептал Демьян Яринке.
– Ещё чего, – усмехнулась та, блеснув зубками, – Али ты девка красная? Жди меня здесь, скоро вернёмся мы. С хлопцами пока веселись.
И они с подружками, схватив корзины свои, со смехом и весельем припустили вверх по склону, туда, где за селом, начинались луга.
Время потянулось медленно, Демьян уже и с хлопцами поговорил, и с мужиками трубочкой подымил, и к селу сходил, проверить, не по домам ли ушли девицы, а их всё не было. Наконец, показались вдали. Только не было среди них Яринки.
– Где же Яринка? Нешто в лугах одна осталась? – подскочил к ним Демьян.
– Осталась, уж мы её уговаривали, уговаривали, да только она на своём встала, нужен ей цвет особый, а для чего не признаётся, – пожали печами девицы.
Неспокойно стало на сердце у Демьяна. На что Яринке какой-то цвет? Али приворожить кого собралась? Его? Так он и так мир к её ногам готов положить. А может не люб он ей и другого хочет она приворожить? Тоска взяла его.
– А вот пойду, отыщу её, да и спрошу прямо, хлопец я али воробей пуганый! – топнул ногой Демьян и, резко развернувшись, зашагал в сторону луга под полной жёлтой луной.
Тишина окружила его, смолкли все звуки, едва поднялся он по склону, лишь река где-то вдали плещется, да как в тумане голоса далеко-далеко слышны, будто под толщею воды. Туман застлался, пополз клоками, принялся хватать его за одежду.
– Сто-о-ой, не ходи-и-и…
Заухал в лесу филин, захохотал навзрыд.
Но Демьян шёл вперёд, всё ища глазами белую рубаху Яринки. Внезапно взметнулось что-то сверху, пронеслось со свистом, коснулось волос будто кончиками пальцев. Отшатнулся Демьян, шарахнулся, а там, сверху, смех раздался, и вновь пронёсся кто-то – быстрый и большой, а под ноги Демьяну упало что-то. Наклонился он, поднял с земли то, что с неба упало, и увидел бусы красные, те самые, что он Яринке дарил. Заколотилось сердце его в груди и бросился он бежать вперёд, не разбирая дороги, и крича:
– Яринка! Яринка! Где ты?
И тут встал он как вкопанный, ошалев от увиденного. Прямо перед ним опустились на тропку три девицы, все как есть нагишом, лишь длинные распущенные волосы прикрывали их срам.
– На что тебе Яринка, хлопец? – засмеялись они, – Мы лучше будем, да сразу трое нас! Пойдём с нами. Станем танцевать всю ночь до упаду.
Тут-то сообразил Демьян, кто перед ним, и тут же вспомнил про бабкин корешок, нащупал его скорёхонько в кармане, да и сунул в рот. А девицы вокруг кружат в воздухе, хохочут, за одежду его хватают, изловчился Демьян, да и схватил одну из них за волосы, намотал на руку и крикнул:
– А ну, отвечайте, бесовские отродья, куда вы мою Яринку дели? Признавайтесь!
Зашипели девки, что змеи, завертелись по земле, поползли к нему, зашептали заклинанья свои ведьмины, а ему всё нипочём, не берут его заклятья, благодаря бабкиному подарочку.
– Ах, чтоб тебя, – прошипели ведьмы, – Да на, подавись!
И швырнули ему в лицо ленту синюю, Яринкину.
– Ступай, куда она укажет, там твоя Яринка.
Отпустил он бесовку, и тут же взвились они все трое в воздух и скрылись в ночном небе, пролетев над макушками дубов вековых.
А лента ровно тянет сама куда-то. Побежал Демьян туда, куда она указывает, сквозь кусты да буераки, и выбежал к болоту лесному, к топи зыбкой. И увидел во тьме рубаху белую – Яринка! Бросился он к ней, на руки схватил, лежит она под кустами, недвижима. Склонился Демьян над нею, и слёзы горячие закапали из его глаз на девичье лицо.
– Яринка, очнись, милая, что они с тобою сделали, ведьмы проклятые?
Вынул он из кармана бусы красные, надел на шею её белую, и припал к её губам, не удержался. Тут и открыла глаза Яринка, не поймёт ничего, испугалась.
– Где это мы? – спрашивает.
Рассказал ей Демьян обо всём, а она в ответ:
– Помню только, как ведьмы меня подхватили, да с хохотом в топи поволокли.
– Да что за траву ты искала, почто одна осталась?
– На счастье нам, – потупила глаза девушка, – Хотела, чтобы в семье у нас был лад. Вот глупая, думала, замуж ты меня позовёшь.
– А ты согласная?
– Согласная, – прошептала Яринка.
– Да на что нам трава какая-то? Мы и без неё счастливы будем, ведь я люблю тебя пуще жизни! – подхватил её Демьян и закружил в траве высокой, – Ну, пошли же скорее к нашим, уж рассвет скоро!
И они, взявшись за руки, побежали по росистому душистому лугу назад в село. А за их спиною уже занималась на небе тонкая алая полоска нового дня, новой жизни, и новой любви…
Утоплёна
Глава 1
– Что это ты, Мишка, смурной нынче какой-то? – Витёк пихнул под бок Саню, и подмигнул.
– Так это он потому, что Юлька его любимая, взаимностью ему не отвечает, – важно сказал Саня, – Правда же, Миш?
Приятели захихикали, а Мишка поднял на приятелей ничего не выражающий взгляд и, не сказав ни слова, вновь отвернулся и уставился в сторону, туда, где за деревней начинались луга.
По весне, когда река выходила из берегов, их заливало, и до самого июня вода не уходила. Мужики деревенские туда ходили рыбачить. Да как рыбачили-то! Надевали высокие сапоги, что в народе болотниками зовутся, или же, кто подальше зайти думал – так костюм специальный, в виде комбинезона резинового, брали с собой острогу, вилы, или ещё чего сподручное, и шли на рыбалку. Да, вот так, никаких тебе снастей, удочек, червей и прочего скарба. А всё почему? А потому, что в пору разлива рыба на эти луга заходила нереститься, и было её тут полным-полно. А вода-то прозрачная, чистая, только трава прошлогодняя высокая колышется, как водоросли, да новая уже вовсю к солнцу тянется, зелёная, свежая. И вот, ходят мужики промеж этих подводных джунглей, и высматривают рыбу. Воды там, где чуть выше колена, где по грудь, не более того. А как
